НКВД. Война с неведомым - Страница 9

Более мне об этом показать нечего. Могу добавить, что состояние т-ща Л. и его последующая смерть были вызваны, как ныне полагаю, самовнушением, базировавшимся на местных суевериях, от которых он, к сожалению, оказался не свободен. И я, и тов. К-н (с которым я не раз виделся впоследствии) не испытали в жизни ничего, что можно было бы назвать вмешательством мистических сил, о которых бредил т. Л. перед смертью. Обозревая прошедший жизненный путь, могу с уверенностью заключить, что и у меня, и у т-ща К-на была прожита самая обычная жизнь без всякого мистического вмешательства, с обычными опасностями, подстерегающими людей нашей профессии как во время Великой Отечественной войны, так и в мирное время. Никаких «полос невезения» вспомнить не могу.

Особого интереса к происшедшему у меня нет, т. к. слишком велик недостаток информации о виденных мною объектах, что не позволяет работать с версиями и даже выдвигать таковые.

...

Комментарий.
Покойный т. Ф-ов, 1911 года рождения, с большой неохотой рассказавший мне эту историю в 1987 г., но потом все же отмякший настолько, что сам положил ее на бумагу, – отставной майор. В том, что он носил именно такое звание, я, впрочем, не уверен, зная умение ветеранов НКВД искусно наводить тень на плетень даже в ясный день, но то, что старик всю сознательную жизнь протрубил в соответствующих органах, сомнений не вызывает, так как подтверждается показаниями… тьфу ты, черт, я и сам, похоже, заразился канцеляритом, перепечатывая писанину старика. В общем, Ф-ов был тот еще волкодав. По складу ума – вопиюще приземлен во всем, что не имело непосредственного отношения к былой работе, был во всем остальном чуть ли не невежей, особенно это относится к литературе и прочим изящным искусствам. Литературные пристрастия сводились к бесконечному перечитыванию Ю. Семенова, Брянцева, Богомолова, Медведева, мемуаров партизанских командиров и военачальников. Фантастикой не интересовался абсолютно и, по моим впечатлениям, к продуманным, изощренным розыгрышам не был склонен. Полное впечатление, что в молодости он и в самом деле столкнулся с чем-то превышавшим его понимание (а впрочем, его ли одного?!), а потому вызвавшим отторжение. С другой стороны, я убедился, что старик обладал отличной памятью и наблюдательностью, так что его воспоминания по-протокольному четки (собственно, перед нами как раз протокол и есть). Эпизод этот прямо-таки выламывался из всего им рассказанного (представлявшего собой массу интереснейших, но насквозь «приземленных» историй о боевых и, если так можно выразиться, трудовых буднях НКВД, СМЕРШ и МГБ).
Где конкретно происходило дело, так и осталось загадкой. Если вдумчиво проанализировать иные детали и редкие обмолвки, история эта случилась, вероятнее всего, в предвоенный период где-то на Дальнем Востоке или в Приморье, когда по ту сторону границы находился противник в виде японцев и Маньчжоу-го. Очень похоже, что Ф-ов и его спутники выходили на встречу с агентом из-за кордона и получили от него материалы (тот самый «пакет»), доставка которых в целостности и сохранности, надо полагать, обоих оперов в конце концов и спасла от гнева начальства. Учитывая, что наш Ф-ов, будучи старшим группы, потерял четверых своих подчиненных из пяти, а в оправдание мог рассказать лишь о странных «массах»… Могли и к стеночке прислонить, нравы тогда были незатейливые. А так – обошлось. Подлечили (не в психушке ли держали недельку?) и вновь поставили в ряды. Вполне возможно, кстати, что загадочная драма разыгралась не на советской, а на сопредельной территории (иначе почему нашим орлам пришлось более двух суток топать по тайге, прежде чем они встретили наряд пограничников?!).
Собственного мнения у меня попросту нет. Покойный Ф-ов, дед ограниченный, но неглупый, совершенно правильно упоминал, что для построения какой бы то ни было версии информации маловато. Можно вспомнить лишь, что В. К. Арсеньев в своих книгах о Дальнем Востоке и Приморье поминал о вещах не менее удивительных – и, по слухам, упорно ходившим среди писателей старшего поколения, кое-какие чудеса попросту не стал включать в книги, хотя они на самом деле произошли с ним самим…
И я, кажется, знаю почему. Бывают такие ситуации: когда с человеком происходит нечто необычайное и он твердо знает, что все это не было ни сном, ни бредом, ни галлюцинацией, но тем не менее случившееся настолько загадочно и неправильно, что человек повторяет себе: да, это было, было, но такого не должно быть, не должно!
Бывают такие ситуации, честное слово…

3. Каматта-нэ!

Так уж давно повелось, что у каждого пограничного участка есть своя, специфическая, особая головная боль. Иногда это определенный отрезок границы, который в силу природных причин труднее всего охранять и патрулировать, а иногда – особо примечательная персона, печально прославленная знаменитость. Гнуснопрославленная, как писал Аркадий Гайдар о небезызвестном Квакине.

Обстановка в зоне действия заставы, которую мы здесь будем именовать «Озеро» (хотя на самом деле она именовалась совершенно по-другому, и мне неизвестно, как именно), и без того была донельзя сложной. По ту сторону располагалась Маньчжурия, а это предполагало полный набор всех мыслимых неприятностей и всех разновидностей нарушителей.

Через границу ходили носители опиума – во всех мыслимых обличьях, с массой хитрых приемчиков. Наркомания, знаете ли, родилась не вчера. В особенности на Дальнем Востоке. Еще при царе переправка наркотиков с китайской территории была бизнесом крупным и серьезным. Настолько, что бесследно исчезали не разысканные до сих пор полицейские офицеры, командированные из столицы, а в иные районы и города полиция не совалась вообще. С этими районами в начале двадцатых покончила только советская ЧК, пусть и не самыми джентльменскими методами – их попросту оцепили спецчастями, запалили с четырех концов и клали пулеметными очередями спасавшийся в панике криминальный элемент. Негуманно, но эффективно. Для брезгливых либералов можно уточнить, что французы в первые месяцы Первой мировой именно так почистили Париж – без всяких судов и прочих юридических процедур согнали в Венсенскую крепость всех, кто по делам оперативного учета проходил как уголовники со стажем, выставили пулеметы и порезали всех до одного без оглядки на права человека и парламентскую демократию…